Этот добрый жестокий мир - [ сборник ]

— Как тебе сказать… У нас до недавнего времени таких бабушек с железными локтями водилось великое множество. Или тут тайная база этих метаморфов была?

— Хм, вообще-то мне моя собственная бабушка такое говорила. Со слов твоего, между прочим, дедушки. Надо проверить.

— А их можно одолеть? Хотя, если даже с фарцовщиками умудрились справиться…

Сразу после Контакта и впрямь пытались возродиться легендарные московские фарцовщики, которые рвались на матрешки, шапки-ушанки и расписные ложки выменивать инопланетные артефакты. Но совместными усилиями спецслужб это было пресечено. Фарцовщиков тогда изрядно проучили. Была проведена операция «Троянский конь», когда группе фарцовщиков подставили фальшивого жадного инопланетянина. Тот предложил артефакты, способные помочь завоевать всю Землю. Обрадованная фарца собрала не только все имущество, имевшееся на продажу, но чуть ли не разделась до исподнего, выложив за артефакты буквально все. Добыча работала, демонстрируя спецэффекты, — но только в руках продавца…

Когда истории из цикла «а вот еще был случай» слегка иссякли, Эдик, которому не раз доводилось выступать в этом баре с концертами, знающий особенности здешней акустики, потянулся за гитарой. Инструмент был похож на электрогитары времен расцвета рок-н-ролла, хотя с тех пор электрошнуры перестали быть необходимым атрибутом. Гитара не только хорошо звучала, но и имела необычный серебристый цвет.

— Красиво подобран оттенок, — сказал напарник Эрии. — У вас на Земле знают толк в синтезе.

— Это дерево, — ответил Эдик. — Настоящее.

И он заиграл:

Космос, в сияющее полымя глазНавсегда я влюблен…

Утром следующего дня Эдик встретил Эрию возле отеля и повел показывать Измайловский остров со старинным собором.

— Вон, видишь деревянный городок? — спросил он, указывая на резные башенки. — Здесь и был когда-то знаменитый блошиный рынок. А вон там — царская усадьба. Между прочим, одна из образцовых ферм была, тут даже южные деревья выращивали.

— А можешь показать самое экзотическое место, какое здесь есть?

— Тут мост имеется, под ним надо загадывать желание. Но это, прежде всего, для парочек…

— Забавно. А еще?

— Есть роща болотных деревьев, на их коре в древности писали, как на бумаге. Между прочим, я там свою гитару нашел.

— Гитару? Твой инструмент?

— То, из чего он сделан.

— Как?

— Это дерево пролежало в воде многие годы. Десятилетия, я бы даже сказал. Ну вот, я когда-то был волонтером по благоустройству родной планеты, мы расчищали русло того ручья, чтобы он не замусоривался и продолжал ровно течь. И я набрел на вымытое из болота древнее мореное дерево.

— У вас такие материалы не приравнены к кладам?

— К природным ресурсам приравнен только мореный дуб. Мореную ольху способны взять разве что такие чудаки, как я. Но ведь из ольхи делают лучшие гитары. Я решил попробовать. Хорошо звучит, а?

— Да, прекрасно. Мой товарищ даже вдохновился и хочет себе гитару купить. Поможешь ему?

— Разумеется. Ты завтра работаешь?

— Да. А послезавтра улетаю.

б. «Я ВЕРНУСЬ»

Ранним утром Эрия и Эдуард шли по одной из дорожек гостиничного парка. Скоро ей надлежало быть на борту корабля, который доставит ее в далекую систему, где придется оберегать покой участников спортивных соревнований. Какой вид спорта развит в той части галактики, землянин так и не смог в полной мере представить. Но учитывая, что именно там находилась и родина шестиногих метаморфов, спортом могло оказаться что угодно. Например, лазание по межпространственному сердечнику с помощью только одной пары лап и двух когтей на каждой…

Эрия хотела увидеть момент, когда сумерки уступают место дню, а на улицах и аллеях в этот же миг гаснет золотистое ночное освещение. Вот Эдуард и повел ее на вершину холма, откуда золотые ожерелья стилизованных под прошлые века фонарей были видны особенно хорошо. Когда они погасли, а с восточной стороны хлынул первый свет утра, Эрия сказала:

— Я вернусь.

— Да, и очень скоро, — отозвался Эдуард.

— Откуда ты знаешь?

Он повернул к ней свой портативный монитор, на котором было выведено расписание ближайших крупных акций, проводимых Обществом охраны и приумножения уникальности. Через два месяца должен был начаться продолжительный Фестиваль аутентичной еды.

Оказывается, на Земле сохранилось необычайно богатое разнообразие традиционных кухонь и кушаний. Рядом с блюдами, приготовленными с минимальным вмешательством в природу и структуру продукта, соседствовали столь же аутентичные, но невероятно замысловатые творения научной кулинарии, изменявшей консистенцию и форму продуктов до неузнаваемости. Повара-молекулярщики могли вывернуть наизнанку куриное яйцо, сохранив нетронутыми желток и белок, просто поменяв их местами. Или изготовить вспененное мясо, желе из маринованных огурцов, чипсы из свежего молока… После Контакта появились тематические деликатесы вроде колбасы «Галактической». Можно также отметить, что и земные коровы пошли на элитные бифштексы для жителей Бетельгейзе и альфы Лебедя…

Организаторы, судя по всему, замахнулись на грандиозное действо, каким только и могло быть настоящее полномасштабное представление кулинарных традиций всей Земли. На афише среди прочих эмблем — агрофирм, ресторанных сетей — красовался и знакомый логотип охранного агентства.

— Ты информационно подкован, — усмехнулась Эрия.

— Я привык обращать внимание на все, что может быть важным!

— Откуда у тебя такая привычка?

— Люди, как и погода, требуют постоянного внимания. В том числе к условиям своего обитания. Да, иногда попадаются и сюжеты для песен.

— Понятно. А вот это ты видел?

За новостью о фестивале следовало сообщение об одной из тем его научной программы и социальных планов. Обсуждается вопрос о строительстве еще одного уровня — трансфер-2, где будут частные владения и космические огороды. В этом отличие нового уровня от трансфера-1, который можно назвать корпоративным: владельцами территорий там являются либо государство, либо корпорации, личных зон нет.

— Хочешь завести такой огородик? — спросила Эрия.

— Мне-то он зачем?

— Будешь выращивать поющие тыквы для своих маракасов. Они звучат намного интереснее обычных.

— А их разрешат привозить вниз? Насколько я понимаю, такой уровень, чтобы в случае мутаций или иных непредвиденных последствий работы с инопланетными растениями его можно было просто свернуть.

— Вот на фестивале и узнаем, какие там предусмотрены правила.

— Интересно, сколько таких уровней может быть?

— Сколько угодно. Мне приходилось бывать на планетах, где их полтора, а то и два десятка. Причем одних только транспортных несколько: развязки, скоростные трассы и прочее.

— Впечатляет.

— Хочешь сам увидеть?

— Если мой музыкальный проект пойдет, может, и удастся.

— Обязательное условие?

— Ну, рассказывать о погоде на каждой планете есть кому, верно? А моя музыка, надеюсь, может претендовать на уникальность.

— Музыка у тебя хорошая, да. Я заметила, что наш товарищ, в сентиментальности не замеченный, купил гитару в том магазинчике, который ты нам показывал.

— Он умеет играть?

— Не знаю. Ну вот, мне пора.

Она замолчала. Эдуард тоже молчал. Потом проговорил:

— Надеюсь, тебе Земля понравилась.

— Вполне.

— Очень рад. До новых встреч, как говорится.

— До скорого, как говорят у вас! — усмехнулась Эрия и вошла в стеклянные двери межуровневого лифта.

Ее напарник сидел в зале ожидания с новенькой гитарой в руках и задумчиво перебирал струны. На штативе перед ним мерцал монитор со страницей из самоучителя.

Суровый страж тихонько напевал песню из репертуара Эдика:

Твои глаза, как космос.Они меня уносят…

Эдуард шел привычным путем мимо музейного депо и старой башни с часами, когда его коммуникатор ожил, даже не завибрировав, а заурчав, как некоторые кошки на недавней выставке. Самообучающийся агрегат усвоил, что этот звук выражает сугубо положительные эмоции. Он еще и сообщение умудрился раскрасить цветными вспышками так, что за этой имитацией фейерверков Эдуард не сразу смог распознать само сообщение.

— Ваш творческий проект представляет интерес, — продублировал текст автопереводчик с общегалактического языка, — приглашаем вас на переговоры…

То есть, может быть, он будет транслироваться на весь обитаемый мир, состоящий из множества планет, Станций, модулей и комплексов. «Среди миров, в сиянии светил», возможно, зазвучит его музыка.